Ощущение ушло так же резко, как и появилось, оставив после себя мерзкое послевкусие и желание хорошенько вымыться. Он успел оглядеть прохожих: простые люди, выгуливающие своих питомцев; влюбленные парочки, женщины с детьми…

А потом пробирающее до костей чувство вернулось с удвоенной силой, отчего Марк вздрогнул — она совсем рядом.

Она за спиной.

Шаровая молния вспыхнула в руке ещё до того, как он обернулся и увидел перед собой её, Элриссу аз-Саадат. Не лича в плаще, скрывающем фигуру с головы до ног, — ту, что когда-то, двадцать лет назад, была его матерью.

— Ты… — вмиг пересохшими губами прошептал он, невольно делая шаг назад — находиться рядом с ней, вот такой, было… ошеломляюще.

Элрисса красноречиво обвела взглядом парк с людьми и показательно вскинула руку, заставив вздрогнуть.

— Милый, давай не будем делать глупостей. Не хотелось бы заливать эту рощицу чьей-либо кровью.

Признаться, до красоты Соловьиных садов ему сейчас не было никакого дела. Как и до чьей-либо крови — крохотных знаний о личе было достаточно, чтобы понимать: если её не остановить, каким угодно способом, жертв будет в разы больше. Останавливало понимание, что он и сам войдет в их число. А жертвовать собой и невинными людьми, не имея малейшей надежды на победу, — верх глупости.

— Разве убивать — не твое любимое занятие? — процедил Марк сквозь зубы, стараясь погасить искрящуюся сферу. Сделать это удалось с трудом.

— Я в самом деле люблю убивать, — не стала отнекиваться Элрисса. — Все темные это любят, да вот не всем дозволено… Что далеко ходить за примерами? Твоя девчонка Блэр каждый год убивает по нескольку дюжин людей на плановом поднятии нежити, и будет редкостной лгуньей, если скажет, что ей это не доставляет удовольствия. Как и я, она пускает людишкам кровь для некроритуалов… однако почему-то клеймят чудовищем только меня. — Она сухо усмехнулась. — Странно и весьма лицемерно, ты не находишь, Мараддир?

Марк поморщился — имя, которое Элрисса дала ему при рождении, он терпеть не мог. Кажется, в переводе с шафрийского оно означало нечто вроде «глас божий» — пафос и выпендреж, вполне в стиле его матушки. Пожалуй, при случае стоит поблагодарить отца за приличное имперское «Маркус».

— Ты искала меня, чтобы сообщить, что Киара — чудовище? — вздернул он брови. Страх вперемешку с желанием прикончить её сводили внутренности, и говорить вот так, с видимым спокойствием было крайне сложно. — Право, не стоило — я не питаю иллюзий относительно некромантов. Лет с пяти. Но Киара не режет первую попавшуюся девчонку ради собственной выгоды. И не возвращается домой по локоть в чужой крови.

Марк ничуть не оправдывал Киару — глупо обелять ту, на чьих руках и в силу профессии-то столько человеческих жизней, что не сосчитать. Но, как и любой житель империи, маг и полицейский, он прекрасно знал, кого пускают в расход некроманты. И ничуть не жалел ни убийц, ни насильников, ни прочую падаль.

— Я искала тебя… трудно сказать зачем. — На её восковом лице отразилось нечто сродни секундному замешательству. — Сойдемся на том, что мне стало скучно. И любопытно. О, я бы с радостью навестила тебя раньше, но милая Киара закляла твой домишко от пола и до потолка. Весьма грубо с её стороны — пытаться спрятать от меня моего собственного сына.

Эти слова вкупе с тоном сбивали с толку. Настолько, что где-то в глубине души начинало зарождаться нечто, похожее на сочувствие. Она была его матерью когда-то, любила, в её голосе всегда было место ласке и заботе. И видят боги, несколько лет назад Марк отдал бы многое, чтобы вернуть её, хотя бы ненадолго. Несмотря на внушительный список её жертв. Пришлось зажмуриться и тряхнуть головой, чтобы прогнать это ощущение, растекающееся по внутренностям.

— Моя мать умерла двадцать лет назад. Ты — всего лишь её копия. Не более того.

— Разве? — она приблизилась и протянула руку, чтобы коснуться его щеки. Марка словно парализовало. Единственное, на что хватило сил — это деактивировать амулет, отправляя послание. — Милый, посмотри на меня. Посмотри внимательно и скажи, хотя бы сам себе, что ты видишь. Монстра, которым принято пугать детей? Или ту, что смогла возродиться из пепла? Быть снова с тобой рядом. Из-за твоего отца и скучных фокусников, даже не представляющих, насколько широки возможности магии, мы потеряли двадцать лет. И теперь мы можем их наверстать. Неужели жизни пары десятков никчемных людишек имеют какое-то значение по сравнению с возможностью снова быть семьей? На этот раз на очень долгое время. Я могу дать тебе это, сын. Дать тебе вечность, что теперь есть у меня. Только представь — мы можем стать новыми богами этого мира; нам будут поклоняться, ставить алтари в нашу честь, просить благословения…

— Ты этого хочешь? — кое-как разлепляя пересохшие губы, поинтересовался Марк. — Храмов с твоим именем? Не думал, что ты так банальна.

— Это приятный бонус. Но не самоцель, отнюдь. Можешь мне не верить, но мир, в том виде, какой он есть, мне не нужен. Мне не нужны ни Эрмегар, ни эти люди, с каждым днем приближающиеся к своей смерти, тратящие жизнь на всякую ерунду, вроде походов по магазинам и чтения глупых книжек о любви. — Холодные пальцы скользнули по волосам, пригладили пряди, отчего Марк зажмурился. Невзирая на мерзкое ощущение от её ауры, это прикосновение было слишком знакомым. Слишком ласковым. — Важны сила, вечная молодость, бессмертие. Чужой страх и благоговение приложатся — слабые сами создают себе богов. И я была бы крайне рада, если бы ты разделил это со мной. Кто может быть лучшим союзником, чем родной сын? Такой взрослый, красивый, сильный…

— Возможно, те люди и впрямь ничего не значат. — Говорить было трудно — в горло словно насыпали песка, а в мыслях царила сущая мешанина. — Возможно, ты и в самом деле моя мать, с которой я действительно хотел бы провести чуть больше времени. Но… — Марк запнулся и прикрыл глаза — так было проще, — у нас его нет. Киара доберется до тебя, рано или поздно. И развеет твой пепел над имперскими землями.

— Киара? Не смеши, дорогой. — Элрисса пренебрежительно скривила губы. — Она, конечно, умна, но я всегда на два шага впереди. Убивать сильную и незаурядную магиню — ужасное расточительство, но что я могу поделать? — она вздохнула с напускной печалью. — Когда эта самоуверенная девчонка испустит последний вдох, я восстану из крови и пепла, из камня и железа. Ну, может быть, не так быстро… такую силищу ещё переварить надо… но всё же я восстану. Мне будут подвластны силы, недоступные чванливым архимагам… и это возвысит меня над ними, над их лицемерной моралью, над сводом идиотских правил. И ты, Маркус, ты можешь возвыситься вместе со мной. Тебе достаточно не быть дураком и принять как факт: Киаре Блэр не жить. Выбери правильную сторону, милый.

«Киаре Блэр не жить».

Эти слова ударили по ушам громче любого храмового набата. Сила внутри взревела, пытаясь вырваться наружу, молнии на пальцах вспыхнули сами собой — никто не смеет угрожать его женщине. Его Киаре, с которой так нравится просыпаться. Морок, навеянный материнским голосом, прикосновениями и близостью, спал тут же.

— Кто сказал, что мне нужно всё это? — зло выплюнул он, скидывая её руку со своего плеча. — Зачем мне мир без той, кого я…

Элрисса в ответ на это усмехнулась.

— Любишь? Любовь излишне переоценивают, милый. Уж поверь, я знаю, о чём говорю. Я любила твоего отца и чем он мне отплатил? Не надейся, что Киара окажется намного лучше него… — она вдруг остановилась и оглянулась куда-то назад. — О, ну стоит помянуть! Прости, милый, мне пора. На болтовню с твоей девчонкой мне нужно особое настроение.

Прежде чем отойти на несколько шагов назад и исчезнуть в телепорте, Элрисса едва ощутимо коснулась губами его щеки и проговорила еле слышно:

— Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, Мараддир.

А через две секунды, когда от навалившегося гадливого ощущения захотелось рухнуть в ближайшее озеро, вспыхнул ещё один телепорт.

Киара была в бешенстве. Вокруг неё мгновенно образовалась мертвая зона в десяток ярдов: люди чуяли агрессивную темную магию и стремились убраться из зоны поражения. Амулет на груди обжигал, и Марк, останься у него хоть немного сил, чтобы быстро перебирать ногами, тоже предпочел бы смыться подальше от своей разъяренной принцессы.